Непонятная Сказка.

- А ты хочешь быть счастливым? - задумчиво спросил Кролик.

- При жизни? - переспросил Ежик, - хочу.

- Тогда достань до звезд, - посоветовал Кролик.

- Высоко, - вздохнул Ежик.

Кролик встал на задние лапки и, аккуратно сняв с неба звездочку, протянул ее Ежику:

- Держи, это тебе...

Ежик любил звезды, Кролик любил их дарить, а люди любят читать сказки...

Давно ли это было, недавно ли - разные слухи ходят по лесу. Сколько в этой истории правды, а сколько вымысла - тоже неизвестно, но каждый в лесу эту историю знает. Давным-давно, когда я был еще крохотным Барсучонком, мне ее рассказывал старый Грач. Много воды утекло с тех пор в нашей речке Задонке, но тот день я помню как сейчас. Мы - я, Енотик, Бельчонок и Цыпленок - сидим вокруг пня на берегу Задонки, а на пне, важно покуривая трубку, сидит старый Грач, и, не спеша, начинает свой рассказ:

Разные звери живут в нашем лесу, и про каждого есть своя история, а эта история о Кролике. Обычном Кролике, каких и сейчас можно еще встретить на самом краю леса. Был он, как и все обычные Кролики, белым, пушистым, ну и, конечно, имел длинные уши.

А на другом краю леса жил Ежик. Обычный Ежик - похожий на всех своих собратьев, только очень упрямый и недоверчивый.

Ну и, конечно, в один прекрасный день они встретились. Нос к носу. И сразу снюхались.

- А ты веришь в любовь с первого взгляда? - мечтательно спросил Ежик.

- С первого? - задумался Кролик, - а разве в любовь можно верить?

- Можно, - уверенно сказал Ежик, - я этим всю жизнь занимаюсь.

- Лучше бы ты всю жизнь любил, - подумал про себя Кролик, но вслух сказал совсем другое, - а я только что понял, что такое настоящая любовь: это когда каждый взгляд - первый.

- А разве такое бывает? - удивленно спросил Ежик.

- Когда оно есть, оно не может не быть, - загадочно ответил Кролик. Вообще, в последнее время Кролик говорил мало, а больше слушал, и Ежику всегда было интересно, что же слышит Кролик своими длинными ушами.

- Кролик, - не вытерпел Ежик, - а что ты сейчас слышишь?

- Моцарта, - немного подумав, ответил Кролик и шевельнул левым ухом.

Ежик прислушался. Этим весенним днем в лесу было необычно тихо, будто все сговорились не нарушать этой тишины и красоты, лишь только изредка шелестели молодой листвою деревья, да раздавались голоса неугомонных птиц. На какое-то мгновение Ежику показалось, что он видит все это в первый раз, слишком странной была эта тишина, как будто она жила не только в лесу, но и в нем самом, но Моцарта он не слышал. Кролик тоже молчал, но он явно что-то слышал, что-то такое, что слышать могут только Кролики, да и то, только весной.

Первым нарушил тишину Кролик:

- Ежик, а о чем ты мечтаешь?

- Странный вопрос, я же обычный Ежик, и все мы мечтаем об одном, но по-разному. А о чем мечтает Кролик?

- Я? - Кролик как-то замялся и поджал уши, - Я мечтаю... Слушай, Ежик, а ты никогда не хотел раствориться в этом мире сейчас, а не после своей смерти?

- После чего? - Ежик чуть не поперхнулся, и немного отойдя в сторонку, настороженно спросил, - а ты, Кролик, часом не ...?

И Ежик сделал характерное движение лапкой у свой головы.

- Да нет, - сказал Кролик, - сам не знаю, чего это я. Просто иногда кажется, что когда любишь весь наш лес, то тебя уже нет.

- А ты случайно не заболел? - спросил Ежик после долгой паузы.

- Если ты знаешь, что ты болен, если ты это видишь и понимаешь, - ответил Кролик, немного подумав, - значит ты уже здоров.

- Ты заболел, - уверенно сказал Ежик, - это же очевидно. У тебя температуры нет? Слабости в лапках? Ты, Кролик, иди домой и выздоравливай, а мы с тобой потом встретимся.

Этим же вечером Кролик заглянул к соседу.

- Здравствуй, Кабан!

- Ха-ха, здорово, Косой! Есть хочешь? Я тут желудей нарыл.

- Спасибо, - сказал Кролик, и решил начать издалека, - слушай, сосед, а в тебе никогда ничего не происходит, ничего внутри не шевелится?

- Бывает, - радостно сообщил Кабан, - особенно как желудей наемся, так прям всю душу распирает.

- И все?

- А что нам, кабанам? Ты что, Косой, заболел?

- Да вот, понимаешь ... - Кролик сам не знал, как все это объяснить.

- По утрам есть хочешь? - деловито спросил Кабан.

- Да вроде бы да, - неуверенно ответил Кролик.

- Ну и порядок! К строевой годен, - прохрюкал Кабан, успокаивая соседа.

На пути домой Кролик столкнулся с другом детства, Хорьком. Они долго не виделись, и, увидев его, Кролик, признаться, был очень рад, ведь не каждый день лучиком света к нам возвращается наше детство.

- Привет, Кроль, - Хорек обнюхал Кролика, - а ты совсем не изменился, только уши стали еще длиннее.

- А у нас с каждым годом уши длиннее, только лапки короче, - отшутился Кролик, - а я рад тебя видеть. Как живешь-поживаешь?

- Да как-как? - затянул привычную песню Хорек, - семья, хорята, заботы...

- Да ты не понял, - остановил его Кролик, - как ты живешь?

- Я? - удивился Хорек.

- Ну да, ты! - тоже удивился в ответ Кролик, и на всякий случай огляделся вокруг, нет ли еще кого рядом.

- Ну, я же и говорю, семья, заботы, - начал было Хорек, но, посмотрев на Кролика, почему-то осекся, - а я... ну я... живу... дела...

- Ну, ты хорошо живешь? - спросил Кролик, - ты счастлив?

- Конечно хорошо, - сказал Хорек, - куда же я денусь?

Кролик долго смотрел вслед Хорьку и с грустью думал о том, что иногда даже с самыми близкими друзьями детства очень тяжело говорить о чем-то другом, кроме прошлого, а о настоящем говорить трудно, потому что им, настоящим, можно только жить.

Немного постояв и подумав о чем-то своем, Кролик снова двинулся в путь.

- Далеко плывем? - послышался из-за кустов чей-то голос, и, заглянув туда, Кролик увидел безмятежно отвисавшего Бобра.

- Привет, - удивился Кролик, - а ты чего тут делаешь?

- Ищу смысл, - сказал Бобер, выдыхая дым, - и радуюсь жизни.

- А почему здесь, а не на солнечной полянке? - удивился Кролик, - там же светлее.

- Это не тот свет, - авторитетно заявил Бобер, - давай, Кролян, пыхни со мною, и мир сразу станет добрее.

- Это не та доброта, - хотел было ответить Кролик, но посмотрев на закосевшего от счастья Бобра, передумал, - добрее к кому?

- Ты мне мозги не размножай, - отмахнулся Бобер, - если хочешь видеть правильный мир, надо смотреть сквозь дым.

- А чем твой дым лучше моего? - спросил Кролик, - тем, что он из травы, а мой в голове? Ты пытался жить без дыма?

- Пытался, - ответил Бобер, - но лес стразу становится серым и злым.

- Кто? - переспросил Кролик, - ты или лес?

Бобер что-то хотел ответить, но потом почему-то передумал. Кролик уже хотел уходить, когда Бобер поднял на него свои глаза:

- Кролик, между нами, - почему-то зашептал он, - тебя с чего так повело? Я тоже так хочу.

Кролик посмотрел на Бобра и пожал плечами:

- Весна... И длинные уши...

Возвращаясь к себе, Кролик решил навестить тетушку Сову. Тетушка жила по соседству, и в трудные времена она всегда помогала другим, а мудрости у нее было столько, что она могла помочь и одним взглядом своих больших и добрых желтых глаз. А сегодня Кролику почему-то хотелось, чтобы кто-то сказал ему именно те слова, которые все расставят по своим местам, и его длинные уши перестанут вслушиваться в каждый шорох леса, а спокойно улягутся на свое место. Тетушка Сова пила чай и очень обрадовалась приходу гостя, которого немедленно усадила за стол, и налила Кролику полную чашку.

- Тетушка Сова, - начал издалека хитрый Кролик, - все в лесу говорят, что вы такая умная.

- Правда? - удивилась тетушка и широко распахнула свои глазищи, - чтобы так говорить, надо понимать, что такое ум.

- Ум? - удивился Кролик.

- Вот ты, Кролик - умный? - спросила тетушка Сова, глядя немигающим взглядом куда-то в Кролика.

Кролик не знал, что и ответить; он только пожал плечами и поднял одно ухо.

- А ты, Кролик, счастлив? - снова спросила тетушка.

- Иногда... местами... - задумчиво ответил Кролик и поднял второе ухо.

- А если твой ум не делает тебя счастливым, - огромные желтые глаза смотрели прямо на него, и что-то было в них такое, что Кролик не мог отвести свой взгляд, - разве это ум?

Кролик задумался. Он всегда задумывался по привычке, которую перенял от других Кроликов. Но что-то было в этом вопросе новое, такое новое, что он вдруг ясно и отчетливо понял, что задумываться - это просто привычка и ничего более. И от этого ему стало почему-то смешно, каждая мысль, которая рождалась в его голове, казалась теперь совсем не его мыслью, а чем-то посторонним и далеким, и когда в тишине леса растворилась последняя из них, в наступившем безмолвии Кролик снова услышал Моцарта. И тогда он понял все...

Скоро Кролик снова встретил Ежика.

- Как дела, Кролик?

- У меня нет дел, - неожиданно для самого себя ответил Кролик. Он сам не верил собственным ушам, но у него были длинные уши, и ошибиться он не мог: именно так он и сказал.

Ежик молча смотрел на Кролика.

- У всех есть дела, а у тебя нет? - недоверчиво спросил он.

- Нет, - выдохнул Кролик, - у меня есть только моя жизнь и длинные уши.

- И о чем ты мечтаешь теперь? - в упор спросил Ежик, и Кролик понял, что ему просто придется соврать, иначе Ежик убежит.

- Я мечтаю, - тихо сказал Кролик, опустив глаза и уши, - о капусте и морковке.

- Вот видишь, - в голосе Ежика слышалось одобрение, - ты же нормальный Кролик, просто болел.

- Да, - прошептал Кролик, - просто я болел.

- Правильно, - резал правду Ежик, - нормальный Кролик должен любить капусту и морковку, быстро бегать и плодиться.

- А если он хочет чего-то другого? - робко спросил Кролик.

- Тогда, - спокойно дорезал до конца Ежик, - он будет есть хрен. С маслом.

Хрена с маслом Кролик не хотел. Он хотел, что бы все было как в сказке. Той, что пушистая мама читала маленькому Крольчонку. Что бы все было честно, всерьез, и что бы звезды... В ночном небе... Никакого хрена в сказке не было. Кролик поднял свои глаза на Ежика, и внезапно какая-то смутная догадка появилась в его голове. Ведь у Ежика были маленькие уши!

- Ежик, а ты раньше во сне летал? - тихо спросил Кролик.

- Ну, летал, - Ежик приподнял свои иголки.

- А еще хочешь? - спросил Кролик, глядя на небо.

- А зачем? - ответил Ежик, глядя в сторону.

- Ежик, - Кролик любил на эту тему, - а ты звезды любишь?

- Я люблю Ежик-Барбару, - Ежик любил другие темы.

А Кролик любил звезды. И поскакал к себе домой...

Тут старый Грач замолчал, и стал снова набивать трубку. Уже вечерело. Это была необычная сказка. Потом я слышал и другие такие сказки, но это была моя первая непонятная сказка.

- А чем все кончилось, - не выдержала Бельчонок, - они еще встречались потом?

- А мне жалко Кролика, - сказал Цыпленок. Ему всегда было жалко пушистых и добрых, - нельзя так обижать Кроликов.

- Ну и правильно сделал, что ушел от Ежика, - сказал Енотик, - если тебя не понимают, надо всегда уходить и не оглядываться.

Енотик был прав, конечно. Но дело было не в правоте. Кому она нужна, эта правота?

Что-то было другое в этой сказке, что-то было грустное в глазах старого Грача, который сидел на пне, и, глядя на нас, кричащих и галдящих несмышленышей, казалось вспоминал что-то такое, что даже заставило его забыть о набитой трубке.

Тут за Цыпцыпчиком прибежала мама, Енотик вспомнил, что давно пора домой, а я так и не успел спросить старого Грача о чем же эта сказка.

Уже много лет спустя, в один из тех немногих дней, когда нам снова удавалось собраться вместе, мы решили зайти проведать старого Грача. Но его уже не было. Совсем...

Мы, снова притихшие как дети, медленно шли по берегу Задонки и скоро вышли на ту самую поляну, с тем самым пнем, на которой, как нам теперь казалось, мы провели лучшие годы своего детства.

- А вы помните сказку о Кролике, - вдруг спросила Белка, - это была моя самая любимая сказка. И я до сих пор думаю, что Кролик вернулся, - добавила она голосом строгой мамы, читавшей, видимо, эту сказку своим бельчатам не один десяток раз.

Никто из нас спорить не стал. Да и не хотел.

- А мне до сих пор жалко Кролика. Неужели он так и не нашел своего Ежика? - сказал Петух. Несмотря на боевой гребешок и воинственно-цветастый хвост, в душе он так и остался тем самым Цыпцыпчиком, который мог часами смотреть на красоту заводей Задонки, и который очень жалел всех пушистых и добрых, а пушистое и доброе он видел буквально во всем.

- А я давно понял о чем эта сказка, - в свою очередь взял слово Енот, - хоть это и просто, но эта сказка о том, что каждому свои уши.

И, как всегда, Енот был прав. Мы к этому привыкли еще с детства. Но я так до сих пор и не знаю, что же делать с этой правотой, если что-то внутри тебя говорит, что жизнь, настоящая жизнь не стоит того.

В этот момент из-за туч вышло солнце, и на мгновение мне показалось, что снова на пне сидит старый Грач, и смотрит на меня совсем как тогда, в тот день, и взгляд его мне что-то напоминает, что-то такое, что я вот-вот поймаю, вот-вот пойму и отчего что-то во мне начинает просыпаться. И вдруг мне показалось, что я и есть тот самый Кролик, и тоже не могу, не знаю, как все это выразить, как сказать о том, что я безумно люблю эту жизнь и весь наш лес, но я все это вижу, чувствую и слышу своими длинными-предлинными ушами. Я слышу Моцарта...

Солнце давно скрылось за тучами, а я все стоял и стоял у того пня, что-то не могло и не хотело меня отпускать.

В тот день я так и не нашел слова, чтобы сказать, что эта сказка о звездах и о Моцарте, а Кролик, белый пушистый Кролик, живет в каждом из нас. Иногда на его место приходит Ежик, упрямый Ежик, но он никогда не приходит насовсем...

Вот так...

Remake of 1995,

24 Февраля 1999, Москва.

03 Марта 1999, Москва.