Оранжевый Герой. Глава пятьдесят первая, проверочная.

Не надо отстреливаться и уходить от погони, спасать города и целые страны, человек проверяется гораздо проще - на детской площадке. Их на Тверском бульваре было две, и в этот жаркий день обе были пустынны, и лишь на одной их них одиноко слонялся Герой. Глядя на песочницу, Он вспоминал, сколько же замков понастроил один карапуз, сколько извел песка на куличики и бумаги на самолетики. Как Он долго и упорно ловил стрекозу, а, наконец-то поймав, не знал, что же с ней делать и отпустил. Как технично заколотил мяч в самую девятку, но никому не сказал, что это вышло случайно, как впервые повязал пионерский галстук и поцеловал девчонку.

Если ты грустишь о том, что детство ушло, если ты жалеешь, что многое не успел и не смог, если ты хочешь вернуть то время - ты запутался в прошлом и пора остановиться. В детстве мы ловили стрекоз, а теперь гоняемся за другой добычей, так и не зная, что же с ней делать, видимо ловить интересней, чем отпускать.

Но если ты не можешь сдержать улыбки от оранжевого запаха новогодних апельсинов и конфет, если не можешь спокойно смотреть на футбольный мяч и хочешь, подпрыгнув, достать до самого неба, - значит ты на верном пути. И не сходи с него, пожалуйста, ведь моей стране очень нужны такие люди, как ты...

29 июня 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят вторая, дружеская.

Мы жадные и хитрые люди; что-нибудь поймав в сети эгоизма, мы это уже не упустим, а когда оно умирает, мы честно плачем. Наши глаза видят, уши слышат, руки и ноги шевелятся, хитрая мысль не спит, что же есть еще кроме этого? Во все остальное мы только верим...

Такое отношение к миру приносит радость и горе, но второе нам не подходит, зато первое приветствуется. Наше придуманное "Я" - гвоздь программы последних тысячелетий, вечная песня глупости и эта песня приносит боль. "Я" - это тот, кто уходит, "Я" - это тот, кого бросают, "Я" - это тот, кто советует, и пока есть такие отношения, - есть и "Я". Жизнь миллиардов людей показала, что наши предрассудки уже не нужны следующему поколению, у них наготове свои, но и у них уже подрастают дети.

Мы панически боимся будущего, иначе не запасались бы опытом и деньгами, хотя и то и другое поможет в быту, но не спасет в главном - на деньги не купишь любовь и дружбу, а опыт отталкивает молодых, они хотят танцевать - совсем как опытный ты в их годы...

Люди смертны, но большинство умирает, не сделав и тысячной доли того, о чем мечтала юность, а теми, кому это удалось, сильно недовольны потомки.

На другом берегу дробильная машина ломала остатки моста, этот шум был неприятен, но скоро к нему привыкаешь. Очень важно понять, что этот шум не должен мешать красоте реки и неба, существует и то и другое, и нет причин принимать только одно. Наши дети уже не помнят последней большой войны, и это хорошая новость. Вопрос счастья - это не вопрос памяти, но вопрос честности. Честность - это неделимость человека на ум и сердце, сознание и подсознание, на звезды и кресты. Эти хитрые уловки ума можно легко отбросить, и ничего в мире не изменится.

Над Москвой рекой летала чайка, и вместе с ней была зависть к ее свободе и белоснежному полету, к ее неозабоченности завтрашним днем. Первое было движением жизни, второе - больной реакцией ума.

Нам не стоит давать советы и звать в доморощенный Эдем. Наши советы - это война с тишиной и не более того. У каждого своя дорога, но нам кажется, что другие дороги лучше или в чем-то похожи на нашу, и с этого начинается печаль. Этот мир и нашу планету не с чем сравнить, и каждый новый день - не черновик, а маленькое чудо. Будущее поколение само разберется с будущими проблемами, как прошлое разобралось с историей, а нам можно расслабиться и для начала почаще встречаться с друзьями...

29, 30 июня 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят третья, липовая.

Почти у каждого внутри сидит боль, и эта боль творит чудеса. Мы пишем пятую симфонию и второй фортепьянный концерт, великие романы и оранжевые письма, мы очень много пьем и надеемся на чудо. Но это чудо - сама боль.

В центре города много старых домов и по его улочкам всегда приятно погулять, и даже в этот жаркий день в старом дворике было прохладно и уютно. У старых домов большие окна, высокие и широкие, видимо раньше люди жили светлее. Мы очень любим смотреть на мир из своего окна, а гуляя, - заглядывать в чужие, мы ищем тайну по обе стороны стекла, но она совсем рядом, она - это ты сам.

Слишком много песен о несчастной любви, слишком много воспоминаний и грусти, но не стоит восхищаться работой ума, - это его привычные трюки, это не наша заслуга. Та боль, что движет художником - это и есть коварное "Я". Лишь перестав болтать о любви можно коснуться ее, лишь перестав ныть о потерях можно заметить, как красив закат именно сегодня. 

Прямо под его окном на газоне росли деревья - два тополя и одна липа. Запах цветущей липы - это запах лета и детства. Нижние ветви липы качались от теплого ветерка и к одной из них подошел Герой. Мало кто может пройти мимо этой красоты, но кое-кому это удалось. Две девчонки, что-то весело обсуждая, шли к бульвару, мимо прошла серьезная женщина с тяжелой сумкой, а недалеко, прямо на траве сидело трое мужчин, один из них говорил по телефону, а двое других чертили на листке бумаги план захвата Земли. Неожиданно прилетела пчела, и села на один из цветков, в центре города было приятно встретить пчелу, значит еще не все потеряно. Потом Он заметил еще одну пчелу, их было уже две, и они были очень заняты, они жили своей жизнью. В детстве многие любили собирать грибы, но теперь стало очевидно, что грибы не ищут, их замечают. Искать можно то, что подвластно человеку, искать - это творчество, тогда как замечать - мудрость. Эти две пчелы рассказали Ему о жизни гораздо больше, чем Он ожидал. Опустив глаза, Он увидел бабочку, это была шоколадница, любимая бабочка детворы. За ней внимательно наблюдал молодой воробей, он что-то искал в траве, и перед каждым прыжком смешно вытягивал шею и вертел головой.

По дороге на работу Он встретил двух женщин. Они вышли на крыльцо, и, закурив сигареты, потерялись для той красоты в своем дыму. Это было печально...

30 июня, 01 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят четвертая, заграничная.

С чего начинается Родина, и что это такое? Это земля, где ты родился и вырос, это земля где ты живешь, или где найдешь свой последний приют? Или это земля, которую ты любишь вопреки и благодаря?

Не надо говорить всуе о красоте своей страны, она есть только когда ты видишь ее, когда замечаешь, иначе это просто фишка в споре, который ведет в никуда. Ты можешь идти по проспекту и видеть грязные машины и озабоченных людей, а можешь поднять глаза и удивиться чистоте неба, заметить красоту домов и деревьев, тех же людей. У тебя всегда есть эта свобода, и не стоит гоняться за другой, призрачной и ложной. Может быть Родина - это небо, краски которого везде одинаковы? 

Мы любим рисовать будущее детей, забыв, что не имея многого в детстве, сами выросли нормальными ребятами, умеющими любить и быть добрыми. Нам это могло дорого стоить, но если жить здесь и сейчас, это уже не имеет значения.

Наша Родина - это наше тело, мы в нем родились, в нем живем и повсюду носим с собой, это маленькая Родина, которая всегда с тобой. Очень легко любить то, о чем мечтаешь, гораздо труднее заново влюбиться в то, что имеешь, и тогда появится время оглянуться вокруг и заметить, как забавны и красивы воробьи, как много берез в соседнем лесу и как весело бежит вдаль оранжевый ручей. Понятие "Родина" сталкивает людей, разъединяет их, если они забыли, что все мы - одноразовые граждане Земли...

02 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят пятая, воробьиная.

В городе который день стояла жара, но на бульваре, в тени тополей, было прохладно и хорошо, тополиный пух уже сошел, а газоны недавно постригли. Молодые воробьи учились летать, они сновали по газону короткими перебежками и, отрываясь от земли, пролетали несколько метров. Они были какими-то бесцветными, со светлыми клювами, и постоянно чирикали и кричали. Прилетел опытный, взрослый воробей, он чирикал солидно и не суетился. Воробьи перелетали всей стайкой с газона на газон, всей гурьбой облепляли какой-нибудь куст и весело двигались дальше. Вот один из них нашел крошку хлеба и деловито приступил к трапезе, это была радость.

Воробьи - веселые и забавные птицы, и глядя на них, забываешь, что тебя ждут дела и заботы, ими можно любоваться вечно, в их движении нет фальши. Один из них подлетел совсем близко, и сел на маленькое деревце. Ветка под его тяжестью прогнулась, и покачавшись на ней, он, довольный, полетел к тополю, и только ветка еще несколько раз качнулась, а потом успокоилась...

02 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят шестая, скоростная.

Как и все Герои, Он любил мечтать. Мечтать можно где угодно - в метро, на работе, в дороге и в гостях. Сейчас Он сидел на скамейке в метро, и мечтая, что вот-вот придет Ее поезд, писал этот рассказ.

Почему мы так часто мечтаем и так мало молчим? Почему мы так смелы в мечтаниях и так трусливы в жизни? Это типичный пример кривых вопросов, которые уводят нас от главного. А главное - это настоящее...

Вчера вечером Он возвращался домой поздно, жара давно спала, и идти по дороге было легко и приятно. На этой стороне стоял лес, в нем было много оврагов, и это спасло деревья от вырубки и застройки. Его в который раз взяли в плен мысли о вечном и насущном, будущем и прошлом, хорошем и плохом. Это был приятный плен, но это был плен - все актеры и декорации были придуманы, диалоги и реплики прилизаны, Земля была плоской и маленькой; играя сам с собой, ты всегда в плену. Чтобы вырваться из этого плена, достаточно понять, что головой можно не только думать, но и вертеть. Посмотрев направо, Он увидел ночной лес, который только и ждал, чтобы его заметили, а поглядев на небо, Он легко нашел Луну, звезды и ответы на все вопросы. Человек не может одновременно жить в мире иллюзий и в реальной жизни, он переключается туда и обратно с неуловимой скоростью, и в этой скорости наше спасение...

03 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят седьмая, гранитная.

В начале Тверского бульвара стоял неприметный памятник - гранитный куб с надписью "В память о революционной борьбе московских рабочих в сентябре 1905 года и октябре 1917 года". Так заканчивается любая революция...

Он стоял у памятника и смотрел на прохожих, никто из них не чтил память о борьбе и даже не замечал гранитную глыбу. Потомки тех самых рабочих беззаботно ковырялись в песочнице или пили пиво, сидя на скамейке, кто-то прятал глаза в книгу, или просто гулял.

Знание - сила, а сила есть - ума не надо. Поднабрав с десяток технологий жизни, мы сквозь них смотрим на мир, но уму не нужны такие очки. Учение - свет, но ученье - не знание; это удивительно, но так: знания, от которых ломятся полки библиотек, не изменили суть человека, его способность радоваться, плакать и рожать - вне этих знаний...

Он еще долго и задумчиво смотрел на памятник, так и не решив для себя, что же важнее в этой жизни - знания или способность их иметь.

08, 09 июля 1999б Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят восьмая, благодарная.

Высоко в небе летали ласточки, их стремительный полет был вне утренней суеты, а потому остался никем незамечен. Мы торопились на работу, и что-то искали...

Кто ищет, тот всегда найдет, но не потому, что искал, а потому что изменился. Человек растет только в движении, и это не движение спешащих машин и летящих самолетов, это не мелькание кадров и шуршание страниц, - это движение не от времени и мысли. Попытавшись понять его, мы неизбежно потерпим фиаско, хотя будет сказано много красивых и верных слов. Изменившийся человек находит то, чего никогда и не терял, и поняв что-то важное и вечное, мы бываем благодарны, но кому? Что мешало понять нам это вчера? И было ли оно, это самое "вчера"?

Мы не всегда верим, что новый поворот принесет нам радость и любовь, но и то и другое - не вопрос веры, а самообман. Мы опять глядим вдаль, забыв, что занимались этим вчера, и это не принесло успеха. Тот, кто благодарен - помнит прошлое и заглядывает в будущее, и потому в плену у времени. Свободен тот, кто открыт для любви сегодня, прямо сейчас, и это самая лучшая благодарность...

07, 08 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава пятьдесят девятая, терпимая.

Небо было пасмурным, от дневной жары не осталось и следа, и набережная была безлюдной и тихой. Нетерпимость - шумное состояние. Пока Земля вертится, у нас нет особых причин для беспокойства, но мир, где обитал Герой, спокойным никогда не был. Самая страшная книга на земле - учебник истории...

Да, трудно быть спокойным и мудрым, когда тебя бросает женщина, когда задавило одиночество или стреляют враги, но еще труднее не думать об этом, когда этого нет сейчас. Где та черта, переступив которую, мы перестаем дружить с головой? Почему на чистом листе бумаги нас тянет рисовать крест, а не круг?

Ответ один - нетерпимость, но, к счастью, это проходит, ведь жить осталось так недолго. Нетерпимость заканчивается вместе с мыслью, когда оживает все самое оранжевое, что без сомненья есть в каждом из нас, и тогда мы понимаем, что человек всегда смотрит на других и много говорит, если ему мало самого себя...

08, 10 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестидесятая, технологичная.

В нашем мире очень много технологов и мало хорошего пива. Это настораживает. Все хотят прожить технично и красиво, и мудростью уже торгуют с лотка, распродажа началась. Довольные покупатели штудируют книги о здоровье, но бегать по утрам не хотят. Технология жизни - хит сезона, и воодушевленные мудростью веков, мы пускаем слюни и потираем руки - светлое завтра станет началом рывка к счастью. Опять завтра... А сегодня только и остается, что взять любимую девушку, и закупив казанского пива и фисташек, провести обычный вечер в Нескучном саду...

Устав домогаться счастья, мы бросаем все дела на произвол так и не понятой судьбы, и тогда счастье приходит само и красивой пушистой кошкой садится на колени...

09 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят первая, поэтапная.

Сегодня определенно был прекрасный день; теплый июльский воздух, легкий ветерок, голубое небо и рябина под окном - все было обычным, но - прекрасным. Как мало нужно человеку, чтобы понять так много...

Мы продвигаемся к счастью постепенно, и шагая по ступенькам приобщения к Знанию, мы крадемся по лабиринту хитрой мысли. В каждом из нас живет Ученик, ждущий Учителя, а зря. По телевизору часто показывают чудеса, но наша способность видеть и понимать - это единственное чудо, и оно - наше. Осознав его, поняв, что это чудо и есть ты сам, ты начинаешь догадываться, что мудрость веков не в скрижалях и манускриптах, а в твоем сердце и глазах любимой женщины. Есть много стильных методик продвижения и техничных приемов духовного роста, но их громоздкость вызывает подозрения, а жесткая логичность наводит на сомнения. Если бы мы пореже включали телевизоры, приемники и компьютеры, а почаще глаза и сердце, мы бы никогда не забывали, что сегодня - прекрасный день...

12 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят вторая, обеденная.

Нет более достойного занятия в обед, чем лежать на лавочке и смотреть сквозь листву деревьев на голубое небо и солнце. Это закаляет характер и расставляет приоритеты. Мимо шуршат машины, проходят озабоченные люди, снует детвора, но тебя с ними нет, ты - тот самый воробей, который только что сел на высокую ветку и несколько раз победно чирикнул...

Музыка - странное искусство. Она запирает звуки в залах и клубах, и там ими наслаждаются приобщенные наивные люди; для них это - красота. Но тому, кто умеет слышать, один простой воробей скажет гораздо больше, а парочка запросто начирикает сказку...

Небо было безоблачным и голубым, лучи солнца освещали Его город, дома, проспекты и бульвары. Это было объемное кино, и у каждого из нас - свой сеанс...

Кино - очень опасное искусство. Оно не только навязывает нам жизнь, как бесконечную борьбу и движение, но и гасит в зале свет. И в этой темноте мы забываем, что жизнь - это не движение, жизнь - это взгляд. Вокруг тебя происходит миллион событий, но в карман ты положишь только то, что и как заметил.

Зачем нам нужно искусство, акценты которого вне конкретного тебя, но созданы другими, конечно же, более великими? Затем, что бы ты знал, на что способен человек в вечном поиске гармонии и счастья...

Высокие тополя шелестели листвой, и в этом шелесте было именно то, чего многим из нас так не хватает - настоящая тишина...

13 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят третья, равноправная.

Равноправие - приятное слово. Оно ласкает слух, легко помещается в карман и греет душу. Тем, кто замерз от скуки и загляделся на принципы...

Они гуляли с Ней в старом парке, со всех сторон доносилась музыка и звон монет; в соседнем кафе справляли свадьбу, весь двор был забит дорогими машинами и солидностью. Без сомненья это будет счастливая и успешная пара. Спустя два часа Герой подходил к родному дому, проходя по пустырю, полному запаху полыни. У тебя есть полное право пройти мимо и не заметить, как выросли за последний год две березы около дома, ты - свободный человек.

Нужны ли нам права, которыми мы не пользуемся? Скорее всего нужны, раз мы так за них цепляемся и чтим память отдавших за них свою жизнь. А помогают ли они нам? Вряд ли, ведь иначе чем объяснить, что в борьбе за равенство прав мы затоптали свои права писать песни и стихи, любить и жить без оглядки на будущее и самое главное право - не верить, что ты рожден только ползать...

13, 14 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят четвертая, выборочная.

Свобода выбора ослепила нас, и мы не видим, что жизнь - это не магазин. Выбирать любят все - мысленно взвесить, прикинуть последствия и выгоду, оценить риск и убытки, а потом указать пальчиком и попросить завернуть. Сделано!

Проблемы выбора волнует всех - много теорий, жестких мнений, мягкой лирики и тумана философии. Нет только одного, главного - любви. Разве есть выбор там, где есть любовь? Спросите того, кто любит, потом тех, кто не забыл потерю, потом себя. Но правильный ответ даст только любимая кошка, радостно встречая тебя после работы...

Если ты любишь женщину, то где здесь выбор? Если ты хочешь смотреть Ей в глаза и держать Ее руку в своей - из чего будешь выбирать? У каждого в жизни были и есть проблемы, но дело не в том, была ли у них свобода выбора - объяснение проблемы не есть ее решение, а дело, как всегда, в тебе - а любишь ли ты сам этих людей, без всякой жалости и не нужной патетики, понимаешь ли ты в этот момент сам себя?

Когда приходит Его Величество выбор, любовь тихо уходит от нас, но никогда далеко и надолго, и когда затихнут споры о свободе выбора и цене этой свободы, о расчетах и деньгах, она незаметно вернется тихим летним вечером, задумчивым лесом и оранжевым закатом...

14 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят пятая, пыльная.

Они стояли на лестничной площадке около большого окна и смотрели на маленький дворик. Она была очень красивой девушкой, и, как все красивые девушки, очень любила смотреть вдаль. За последние годы Она сильно изменилась, и от той девчонки, какой Он впервые увидел Ее десять лет назад, почти ничего не осталось, разве что этот немного вздернутый носик, тонкие кисти рук и красивый взгляд вдаль. 

Живет ли человек для себя или для других? Что важнее - жить заботами окружающих или прокладывать свой путь? На свете не счесть красивых вопросов, выпуклых снаружи, но пустых внутри. Не так важно для кого ты живешь - для других или для себя, как то, что единственно имеет значение - твое настроение именно сейчас. Это наше самое большое богатство, но мы слишком беспечны, чтобы хранить его...

Снизу доносились радостные крики детей, старый дворик для них был огромным и таинственным, но с годами они тоже научатся молча проходить по нему, глядя себе под ноги и торопясь заскочить в подъезд. Мы любим говорить о жизни, глядя на нее из пыльного окна, но к счастью все окна открываются.

Утром следующего дня около светофора Он неожиданно заметил высокую и красивую ель, скромно стоявшую здесь тысячу лет. Он каждый день проходил мимо нее, но заметил только сегодня, и тогда еще одной пылинкой стало меньше...

16, 18, 19 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят шестая, многочисленная.

Нас всегда было много. В детском саду мы, толкаясь, копались в песочнице, а потом всей толпой ели манную кашу. В школе на всех не хватало учебников и внимания, зато в армии каждому дали свой автомат. В институте твоя фамилия терялась в списке зачисленных, а сам ты среди спешащих и постигающих. Нас всегда было много...

Недавно прошел дождь, и воздух был влажным, на улице было малолюдно и прохладно; Он не спеша возвращался домой. Мы не замечаем того, что нас много, мы выросли здесь, и до конца своих дней будем не жить, а сосуществовать; Земля - маленькая планета, а героев полным полно. Трое их них сидели на лавочке около подъезда и делали вид, что понимают жизнь, жадно затягиваясь сигаретным дымом. Двое копались под капотом машины, ища неисправность и истину, еще один только что вышел погулять с собакой и отдохнуть от семьи. Невдалеке две девчонки играли в бадминтон, и громко смеялись. Вряд ли все они знали, что сегодня нас стало шесть миллиардов...

17, 18 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят седьмая, внешняя.

Да, мы любим красивых женщин и всегда провожаем их взглядом, остро реагируя на изгиб. Для остальных у нас всегда найдется пара душевных слов о дружбе и общении, общих делах и новостях, но мы не оглядываемся на них в плотном потоке людей и не мечтаем опрокинуть. Еще не так давно казалось, что здесь все просто и навсегда...

Жара спала, сегодня было даже прохладно, и днем прошел дождь. Нет ни одного некрасивого дерева, а это говорит о многом - красота стала заложницей человека, но любовь - это искусство не красоты, а взгляда. На детской площадке рос молодой клен, его маленькие листья были умыты дождем, их было много, очень разных и непохожих, и все они были красивы. Да, мы любим красивых женщин, но, к счастью, понятие красоты с годами меняется, и тогда мы выходим на тропу большой охоты...

19 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят восьмая, одинокая.

Об одиночестве ходит много легенд - оно закаляет и лечит, унижает и калечит, одним оно награда, другим - казнь, а кто-то даже говорил, что оно - роскошь и удел избранных или дураков.

Утром было прохладно, и на небе паслись два облака; запах смородины от трех кустов сбивал с ног прохожих, но только тех, кто не заснул проснувшись утром. Можно ли быть одиноким вообще, а не только сейчас? Какая разница, откуда ты идешь на работу - из пустой квартиры, или тебя провожала вся любимая семья? Почему то, что было недавно, так довлеет над настоящим? Почему мы так инертны? С головой надо дружить, и тогда никогда не будешь одинок...

На прощанье Он зашел на Тверской бульвар, теперь Он нескоро придет сюда, и Ему было приятно знать, что без него здесь проживут так же прекрасно, как и до него. На памятнике борьбе рабочим гордо сидел одинокий голубь, но это был большой вопрос, кто более одинок - этот голубь, или рабочие, уставшие от борьбы. С удивлением Он увидел невдалеке большой засохший тополь, все его ветви были спилены, на нем не было ни единого листочка, хотя на вид дерево было крепким. Это одиночество и было настоящим, а все другое - не более, чем химера, исчезающая с первым оранжевым лучом солнца под названием Любовь...

22 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава шестьдесят девятая, философская.

"Философия" - очень веское слово, заслышав его, мы почтительно затихаем и делаем умное лицо, - сейчас нам расскажут о мастерстве жизни и правильном пути, и нам почему-то важно не ударить в грязь лицом. Это еще одно проявление нашей глупости...

Ракита склонилась над самой водой, нижние ветви даже касались ее тонкими листьями и качались от ветра; ракита - очень красивое дерево, как и все, что нас окружает. Проходя мимо, хочется коснуться ее листьев и веток, посмотреть, как они тянутся к воде и отражаются в ней, удивиться тому, что ракита - большое и высокое дерево.

С годами отношение к философии меняется, формулы познания приедаются, и одного взгляда на толстые тома упакованных знаний достаточно, чтобы заняться чем-нибудь попроще и повеселее, но преклонение перед мудростью великих остается, и когда мы вытаскиваем из чердака цитату одного из них, на лицах окружающих фиксируется почтение. Ровно на четыре секунды...

А потом мы устаем. Мы без боя сдаем друзей, и они уходят от нас, мы меняем гитару на мебель, но к нам приходят совсем другие гости, мы теряемся в вариантах бытия, каждый в своих. Почему мы в упор не видим того, что нас обманули в школе и в институте, ведь философия - это любовь к мудрости, а разве там, где жива любовь - есть усталость? Разве можно любовь передать книжкой или втиснуть в категории Аристотеля?

А настоящая философия - вовсе не монументальная заумь, а веселая и забавная штука, и, как всякая любовь, очень живая и переменчивая. Это твое отношение к жизни сейчас, в эту секунду, это та самая ракита, мимо которой тебе сегодня повезло не пройти, это дорожка света на воде от заходящего солнца, это маленький серый соловей, отдохнувший на соседнем дереве и улетевший дальше, искать свое счастье. Если у тебя хватило мудрости заметить все это и полюбить, то доставай зачетку, и этот тихий июльский вечер поставит тебе оранжевую пятерку...

24, 26 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семидесятая, ключевая.

Мы - разные люди. Одни носят галстук в клеточку, другие в полосочку, одни любят розы, другие - без ума от ромашек, но объединяет нас всех одно: втихаря каждый надеется жить вечно...

Они проезжали мимо березового леса, все деревья были молодыми и тонкими, их здесь посадили не так давно, но вину перед природой искупить не так просто. Пляж был большим и красивым, под лучами солнца лежало много людей, половина из которых была явно сильнее в своей слабости. К каждой женщине нужен свой подход, и Герой отважно тащил по жизни связку ключей, иногда пополняя коллекцию и позвякивая на поворотах.

И только потом, с годами, Он понял, что коллекционируя отмычки, чуть не пролетел мимо простой истины - эти двери никогда не закрыты, потому что нас всегда ждут...

25, 28 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семьдесят первая, рогатая.

Среди всех прочих анекдоты про троих самые забавные, но в реальности есть только боль. Ты этого никак не ждал, и стандартные советы и слова уже не работают, хотя произносятся. Это было решение двоих, и тебя никто не спросил; управлять машиной надо до аварии.

О чем думал другой герой? Зачем ему крепость, которую строил ты? Почему в свое время ты взял в руки лопату, а не копье, сейчас ты бы тоже весело покидал поцарапанный чужой город, а не думал о том, что можно восстановить и как строить новый дом...

Просто однажды Она сказала тебе, что женщина одна, но она многолика, и не так важно, сколько покоренных городов давно забыли тебя, как то, какого цвета флаг на главной башне твоего замка... 

28 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семьдесят вторая, торопливая.

Раньше мы не так торопились жить, и сказки были определенно добрее. Хотя всегда в них был какой-то странный парадокс - герои бегали, прыгали и двигались, но всю оставшуюся жизнь просто жили-поживали, да добро наживали...

Мы любим заглядывать вперед, и строить варианты движения, и по ним легко судить о нас. Эти не начатые войны и надуманные отношения пожирают нас, но их родители - мы, ты да я. И когда мы торопим время, оно играет с нами злую шутку - оно прячет настоящее, а это единственное, что есть у тебя и меня... 

28 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семьдесят третья, бедовая.

Погода резко изменилась и пошли дожди, небо стало пасмурным и мрачным, все как-то сразу поникло. Но это не было бедой, беды были по телевизору почти в каждом фильме, они жили в цветастых книжках на лотках и иногда посещали наши мечты.

Только сегодня Он по-настоящему понял, что это попросту странно, хотя уверенно это произнести мог давным-давно, но эта необременительная ложь живет в каждом из нас - мы легко говорим правильные слова, но сами не живем по ним, все значение их понимая каждый год заново, и поняв, наконец-то умолкаем. Тот, кто много говорит, много теряет, и прежде всего свое понимание, ведь слово - остановка в движении. Любое желание открыть рот и дать ответ или совет - повод для беспокойства и проверки равновесия.

Покопавшись в памяти, Герой осознал, что в книжках детства и даже любимых сказках всегда была беда. Современный фильм не продержится и пяти минут без злодейства и пальбы, и, рисуя свои сказки, каждый добавляет немного трагизма и уже на него кладет светлые пятна. Нереальная, а нагло высосанная из пальца беда - обратная сторона непонимания любви и эстафетная палочка поколений, которую мы дарим любимым детям. За что мы себя так не любим?

Иногда это находило и на Героя, и, забегая вперед, Ему мерещилось с легкостью представленное будущее, и этой легкостью были сама глупость и страх перемен. И тогда, взяв пару бутылок пива и набор молодого слесаря, Герой лез под капот своей души или бежал за новыми струнами для любимой гитары...

29 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семьдесят четвертая, пошаговая.

Мы родились лягушатами, но уже через несколько месяцев впервые встали, а теперь спокойно и неторопливо шагаем по жизни не глядя под ноги. Но бывают шаги, которые даются с трудом, и тогда мы ждем помощи других. Кто должен делать первый шаг навстречу - мужчина или женщина?

Было обеденное время, и Он вышел на улицу. В этом месте было оживленное движение и много зданий, гулять было негде и Он решил завернуть за угол неприметного дома. А там Его ждал настоящий сюрприз - прямо на маленьком газоне в глубине двора росли две шикарные ели, они были высокими и стройными; за ними спряталась еще одна, она была маленькой и ее молодые иголки отдавали синевой. Мы никогда не знаем, что нам принесет следующий шаг, но нас всегда ждет награда, если смотреть на мир не через прицел желаний.

Он долго искал, но так и не нашел кота, которого заприметил еще вчера, кот Ему очень понравился - он был красивым и осторожным, тщательно держал дистанцию и солидно ходил; это был опытный кот, ветеран двора. Зато у церкви Он встретил кошку, шерсть ее была короткой, а сама она темной с рыжими пятнами; встретив человека, она развернулась, перелезла через ограду и скрылась в лопухах, недовольная тем, что после дождя трава была мокрой. В глубине двора на строительной стремянке сидела другая кошка с двумя большими котятами; в то время как мать умывалась, котята забирались все выше и выше. Один из них залез на верхнюю ступеньку и лапой не пускал другого, но тот был настойчив, и скоро они уже мирно сидели рядом.

Это был все-таки красивый город и прекрасное время, но чтобы увидеть и понять все это, шаги надо делать самому...

29 июля 1999, Москва.

Оранжевый Герой. Глава семьдесят пятая, зачетная.

Один из последних дней июля начался с дождя и холодного ветра, но днем на удивление распогодилось, а к вечеру даже стало припекать, хотя солнце уже клонилось к закату. Он шел к набережной, вдоль дороги стоял острый запах крапивы, и скоро между деревьев показалась река, и вместе с этим пришел запах воды и мокрого песка...

Человек освоил землю и воду, он даже вышел в открытый космос, но он по-прежнему наедине с судьбой, и с каждым годом это волнует все больше. Почему наш ум легко рассчитает траекторию движения ракеты или схему суперкомпьютера, но не может по заказу дать счастье?

Лучи заходящего солнца падали на воду, и по этой дорожке проплывал пароход, на его корме гордо реял флаг России, страны, где у бога не просят денег. Уповая на завтрашний день, мы перечеркиваем вчерашний, ведь тогда мы сегодня хотели уже жить, а не строить очередные планы. Видимо нам не стоит объяснять наши сделанные поступки, хитрый ум все оправдает, но пока он готовит красивую ложь, он не замечает, что к дорожке света подплывает еще один пароходик и как счастливы люди на его борту.

Запах земли и воды стал редкостью в большом городе и уходить не хотелось. Прощаясь с рекой, Он оставил на скамейке газету "Сегодня". Так проходит каждое сегодня, но не стоит обманываться - итогового экзамена не будет, есть только ежесекундный промежуточный зачет...

29 июля 1999, Москва.